КЛУБ ПОЭЗИИ
Данте Агильери. Dante Alighieri.
Благостно Господство Любви
Buona è la Signoria d'AMORE.
14 февраля 2015
Вечер по Данте "Благостно господство любви" оказался невольно приурочен к так называемому дню св. Валентина – всех влюбленных.
Как мы знаем, в поэзии случайных совпадений не бывает…
Организаторы постарались расширить наше клубное пространство - как в прямом смысле (аудитория вместе с диванами раздалась вширь и обзавелась большим экраном высокого качества), так и в переносном: в этот раз было много видео, проекции репродукций, замечательные аудиозаписи с видеорядом, был напечатан цветной альбом с цитатами и иллюстрациями кБожественной комедии. Спасибо Татьяне, Любови Игоревне, Кириллу и всем участникам.
Чтение двух песен Комедии по-итальянски в фильме с колоритнейшим Витторио Гассманом было великолепно.
Устройство Ада
Данте дан был миру в Италии, в Италии в конце 13-го века, когда из Флоренции можно было быть изгнанным по политическим причинам и эмигрировать… в Равенну. Сделать там карьеру и представлять новую родину за рубежом - в Венеции. Это и случилось с Данте. Тогда же образованные люди знали, что основа мироустройства - ДЕВЯТЬ небесных сфер (луна и солнце - среди них). Поэтому присмотримся к тому, что значит число 9 для Данте-поэта. 9 кругов ада, столько же в чистилище и в раю. Читая роман в прозе и в стихах «Новая жизнь» (Vita Nuova – по-итальянски, но с латинским акцентом), часто встречаем, что важные события, письма или встречи случаются на девятый день после какого-либо события-предвестника… Следует сказать, что Данте был не просто набожным, но весьма искушенным в богословии и философии, а устройство Ада, Чистилища и Рая, как и самой Земли, раскрытые в его Комедии, позднее названной Божественной, были однозначно приняты как истинные немедленно после обнародования Комедии.
Мы отмечали при обсуждении, что Данте дает картину мира целостной, да и земля у него – шарик, большую часть которого покрывает океан. Герой путешествует, проникает повсюду, но почти все время демонстрирует какую-то робость, нерешительность. После эмоционального напряжения — обычно засыпает... В рай его ведет ждущая его возлюбленная, призывающая его быть смелее.
Данте и Беатриче
Данте Алигьери, как известно, пронес свою любовь к Беатриче Портинаре (Биче) сквозь всю жизнь - влюбившись 9 лет отроду. Пронес сквозь все - земные и неземные – круги… А она умерла 25 лет от роду, и встретившись с ним в Чистилище, упрекала, что он не был до конца верен ее памяти.
Итальянский язык Данте, как говорят, - простонародный, как и язык Пушкина. И так же нашим современникам-итальянцам понятен, как русским язык Пушкина. Но и торжественности ему не занимать – вернитесь на секунду к названию вечера – одно слово «Синьория» чего стоит, имея в значениях не только «господство», но и власть, и княжество, и устаревшее обращение «ваша милость»…
Мне кажется, что в Комедии первые части сильнее, правдивее, что ли. АД почему-то более натурален... Сначала я по аналогии вспомнил "Мертвые души" Гоголя, где первый том - о плохой и неправильной России, где сплошь отрицательный персонажи – признанный шедевр…Второй том, где персонажи как бы исправляются, становясь на путь истинный (моя аналогия продолжается – с Чистилищем) Гоголю показался несовершенным, неудачным, он не довел его до конца, даже сжег. Гоголь планировал показать преображение России и ее главных героев, написать третий том после второго, где будет «светлое будущее», но не осилил, да и второй том почти весь утрачен… Оставшиеся главы и правда, не столь убедительны. Как и всегда, начавшееся совпадение пугает своим безудержным продолжением: писал Гоголь тоже в Италии (правда, в Риме), название просто бесподобно ложится на путешествие в загробный мир – «Мертвые души»! Нет ничего случайного… А как настаивал Николай Васильевич, что это поэма…Довольно! Пора остановиться, может быть, кто-то еще не убедился? Но конечно, сила и мощь Данте в том, что он, потратив более 10 лет, довел Комедию до конца, в единой безупречной форме и ни разу не сбившись с ритма и интонации. Гоголь, увы, не окончил своей поэмы, вернувшись из Италии и принявшись за другие труды.
К сожалению, анонсированный специальный гость вечера, поэт и литературный критик Станислав АЙДИНЯН, не смог быть – оказался в больнице. Мы желаем ему скорейшего выздоровления. Отрывки из уникального перевода нескольких песен Божественной Комедии, выполненного Станиславом, прозвучали на заседании Клуба.
Среди очень добрых отзывов о вечере, присланных несколькими участниками (спасибо большое!) особенно заставляет задуматься мысль Любови Игоревны, процитирую из своей почты: «Вечер с Данте не оставил впечатления завершенности. Как пришла с чувством невыполненного урока, так себя и ощущаю. Автор, которого невозможно оценивать по фрагментам. А целостного впечатления, наверное, как и от чтения Библии, быть не может. Каждый присест - заново». Удивительно точно и глубоко! «Как от чтения Библии». Сопоставимые масштабы.
Суммируя кратко, скажу, что 750-летие Данте (будет через пару месяцев) мы очень достойно отметили.
Обсуждая творчество Данте, читая стихи и отрывки из Божественной Комедии, мы попытались затронуть и такую необъятную тему, как его влияние на русскую поэзию. Для нас Данте не просто великий поэт - один из титанов мировой культуры и творец итальянского литературного языка. Он еще и предтеча и вдохновение священного для ценителя русской поэзии Серебряного века. Серебряного века, полного мистики, богоискательства, романтики и куртуазного историзма. Неспроста все крупнейшие русские поэты начала XX века писали о Данте, переводили или пересказывали его… А уж эпиграфов из него - не счесть. Он что-то вроде Вергилия для блуждающих в звездных и исторических сферах Мандельштама и Ахматовой.
Пройдите по ссылке Мандельштам в нашем списке поэтов на этом сайте и проглядите рассказ о нашем недавнем заседании: там уже есть и про Данте и про Ариоста и про "флорентийскую тоску"…А вот здесь короткая, но знаменитая миниатюра Ахматовой "Слово о Данте".
Несколько знаменитых стихотворений на русском языке – от Пушкина до Давида Самойлова – вы найдете в приложенном файле. Все эти чудесные стихи так или иначе навеяны поэзией Данте. По секрету скажу, что и Давид Самойлов здесь появился как бы сам, но неслучайно. Участники Дантевского нашего вечера вдруг в конце сами решили, что Самойлов будет темой нашего следующего заседания!
Обратите внимание на второе стихотворение Брюсова: из него миллионы раз процитировали все, кому не лень, максиму о жизни, в которой всё — "лишь средство для ярко-певучих стихов", а главное (и первое) в тексте, между тем, – это призыв "быть гордым, как знамя" и следовать "суровому Данту". Кому же еще — это ведь уже Серебряный век…А эпитет «суровый» взят у Пушкина. Где же еще…
А вот еще один русский, восхищенный Данте голос.
Николай Заболоцкий. У ГРОБНИЦЫ ДАНТЕ
Мне мачехой Флоренция была,
Я пожелал покоиться в Равенне.
Не говори, прохожий, о измене,
Пусть даже смерть клеймит ее дела.
Над белой усыпальницей моей
Воркует голубь, сладостная птица,
Но родина и до сих пор мне снится,
И до сих пор я верен только ей.
………А голубь рвется с крыши и летит,
Как будто опасается кого-то,
И злая тень чужого самолета
Свои круги над городом чертит.
Так бей, звонарь, в свои колокола!
Не забывай, что мир в кровавой пене!
Я пожелал покоиться в Равенне,
Но и Равенна мне не помогла.
Почему-то Данте воспринимается – и это многие из нас отметили – очень современно. И самолет у Заболоцкого, и где-то льющаяся кровь, и нерешительность путешественника…
Кстати. Было бы наивно думать, что простым поиском по имени "Данте" можно извлечь из русских стихов россыпи влияния и новых восторженных версий воспоминаний о великом флорентинце, цитат и эпиграфов – явных и скрытых. Конечно, его истоки гораздо глубже и потаенней, но и мощнее одновременно.
Вот пример из НАШЕГО ПРОШЛОГО ВЕЧЕРА, посвященного Ходасевичу. Вспомните читанное нами, пожалуй, самое знаменитое и самое СВОЁ у Владислава Фелициановича:
Разве тот, кто в полночные споры
Всю мальчишечью вкладывал прыть,-
Это я, тот же самый, который
На трагические разговоры
Научился молчать и шутить?
Впрочем - так и всегда на средине
Рокового земного пути:
От ничтожной причины - к причине,
А глядишь - заплутался в пустыне,
И своих же следов не найти.
Из Данте взято, значит «так и всегда» (тут я цитирую Н. Берберову).
Но есть Дантевские перепевы и не столь очевидные, возможно – спорные, как у Пастернака, например, в первой части стихотворения «Метель»:
В посаде, куда ни одна нога
Не ступала, лишь ворожеи да вьюги
Ступала нога, в бесноватой округе,
Где и то, как убитые, спят снега…
…Ни зги не видать, а ведь этот посад
Может быть в городе, в Замоскворечьи,
В Замостьи, и прочая (в полночь забредший
Гость от меня отшатнулся назад)…
…Метался, стучался во все ворота,
Кругом озирался, смерчом с мостовой...
- Не тот это город, и полночь не та,
И ты заблудился, ее вестовой!
…Но ты мне шепнул, вестовой, неспроста.
В посаде, куда ни один двуногий...
Я тоже какой-то... я сбился с дороги:
- Не тот это город, и полночь не та.
Заблудился… Но не в «сумрачном лесу», как у Данте в переводе Лозинского, и не в НЕБЕ, как Мандельштам (не буду цитировать хрестоматийное про ДЕВЯТЬ Дантевых дисков), а.. в ПОСАДЕ! Как это по-русски.
Как всегда в последнее время, звучала и музыка – от классики до группы «Крематорий».
Поэзия Данте восхищает многих.
Мы помним замечательное заседание по Бальмонту. А здесь, если получится – скачайте и послушайте замечательные мелодии со стихами К.Б. «Беатриче» иллюстрированные чудесными картинами.
* * *
Tanto gentile e tanto onesta pare
la donna mia, quand’ella altrui saluta,
ch’ogne lingua devèn, tremando, muta,
e li occhi no l’ardiscon di guardare.
Ella si va, sentendosi laudare,
benignamente d’umiltà vestuta,
e par che sia una cosa venuta
da cielo in terra a miracol mostrare.
Mostrasi sì piacente a chi la mira
che dà per li occhi una dolcezza al core,
che ‘ntender no la può chi no la prova;
e par che de la sua labbia si mova
un spirito soave pien d’amore,
che va dicendo a l’anima: Sospira.
Dante Alighieri (1265-1321)
* * *
«Она той прелестью облечена высокой,
Что, если ласковый кому дарит поклон,
Трепещет млея тот, не молвит слова он,
И слишком смелое роняет долу око.
При первом шепоте хвалы — ее уж нет:
Ей скромность служит дивною одеждой,
Как будто б лучшею прекрасною надеждой
Она нисходит с неба в этот свет.
Такую чувствую в душе моей усладу,
Когда смотрю на чудный светлый взгляд,
Что выше всех она испытанных отрад!..
Улыбкой кротости и милости любовной
Прекрасные уста красавицы дарят…
Душе моей они, прощаясь, говорят:
«Томись и млей тоской по мне безмолвной…»
Перевод Евгения Корша (1809-1897)
* * *
Так благородна, так она чиста,
Когда при встрече дарит знак привета,
Что взору не подняться для ответа
И сковывает губы немота.
Восторги возбуждая неспроста,
Счастливой безмятежностью одета,
Идет она — и кажется, что это
Чудесный сон, небесная мечта.
Увидишь — и, как будто через дверцу,
Проходит сладость через очи к сердцу,
Испытанными чувствами верша.
И дух любви — иль это только мнится? —
Из уст ее томительно струится
И говорит душе: «Вздохни, душа».
Перевод Евгения Солоновича
* * *
Столь благородна, столь скромна бывает
Мадонна, отвечая на поклон,
Что близ нее язык молчит, смущен,
И око к ней подняться не дерзает.
Она идет, восторгам не внимает,
И стан ее смиреньем облачен,
И, кажется: от неба низведен
Сей призрак к нам, да чудо здесь являет.
Такой восторг очам она несет,
Что, встретясь с ней, ты обретаешь радость,
Которой непознавший не поймет,
И словно бы от уст ее идет
Любовный дух, лиющий в сердце сладость,
Твердя душе: «Вздохни…» — и воздохнет.
Перевод Абрама Эфроса (1888-1954)